Выгорание на работе испытали 92% учителей в школах Эстонии. Комментируя тему дня для портала Stolitsa.ee, Игорь Калакаускас сказал, что если учитель — это человек на своем месте, то годам к 35-40 он постигает основы профессии, он может рационально распределить свое рабочее время и не отвлекаться на второстепенные вещи, к которым его зачастую принуждают.:

«Выгорание для меня — результат естественный. Тот, кто знает, что представляет собой труд учителя, понимает, почему плодотворно работать в этой профессии на протяжении десятков лет крайне сложно. Если учитель — это человек на своем месте, то годам к 35-40 он постигает основы профессии, он может рационально распределить свое рабочее время и не отвлекаться на второстепенные вещи, к которым его зачастую принуждают.

Многие завидуют педагогам, когда речь заходит о длинном отпуске и возможности немного расслабиться во время школьных каникул. Но мало кто задумывается над тем, что работа учителя — это ненормированный рабочий день. По закону он вроде как и нормированный, но в реальности все выглядит совсем иначе: в «нерабочее» время крайне сложно переключиться на другой вид деятельности, поскольку потоком идут письма и звонки от родителей, учеников, школьной администрации, коллег.
 
Об этом не было принято говорить, но нагрузка учителя напрямую связана со ставкой — количеством уроков в неделю, которые он должен дать. В разных школах ставка варьируется вокруг 20 уроков — согласно тарификации, это чуть более 1000 евро нетто. С учетом ожиданий государства и родителей могу уверенно сказать, что это завышенные ожидания. Я не утверждаю, что учителя живут впроголодь, но значительная часть их усилий по профессиональному самосовершенствованию не компенсируется. По моим собственным ощущениям, для нормальной плодотворной работы педагог должен иметь нагрузку не более 15 уроков в неделю и получать за это, как минимум, среднюю зарплату в Эстонии.
 
Мы живем в капиталистическом обществе, где по умолчанию все виды работ должны оплачиваться по конкретным тарифам, но на учителей это почему-то не распространяется: выполняющие необходимый минимум и добровольно берущие на себя дополнительную работу (мероприятия, консультации, участие в образовательных проектах) получают зарплату, как правило, только из расчета количества проведенных уроков.
 
И чисто специфический момент, касающийся школ с русским языком обучения. На протяжении последних двадцати лет (хотя правильнее было бы сказать, что тридцати) мы постоянно слышим о том, что эти школы не конкурентоспособны, что они превратились в «социальные дома», что там используют устаревшие методики, что значительная часть учителей в этих школах, если не пятая колонна Кремля, то настроенная не проэстонски.
 
А последние годы нас все время пытаются поставить перед фактом, что не сегодня-завтра русские школы переведут на эстонский язык обучения, а это, в свою очередь, означает, что эстонское государство дает однозначный сигнал русским учителям: Эстония не видит смысла в вашей деятельности. Думаю, понятно, что в таких условиях выгореть еще проще».*  

*Мнение спикера может не совпадать с позицией редакции портала Stolitsa.ee.

Источник: https://stolitsa.ee/tema-dnya/