Что такое выгорание, откуда оно взялось и как понять, что пора остановиться?
02.11.2023
Мамы, папы, бабушки и дедушки учились, работали, заботились о семье, но тогда у них не было всего того, что помогает нам в жизни сегодня — от технологий до отпуска по уходу за ребенком. Возникает вопрос: можно ли назвать выгорание проблемой XXI века? Стали ли люди менее устойчивы к нагрузкам? Психолог Мария Абелтиня, которая призывает нормализовать заботу о себе и окончательно снять с себя ярлык „Я страдаю и достоин похвалы“.
Когда „появилось“ выгорание?
Ничто не возникает из ниоткуда, и феномен выгорания возник не на пустом месте. Термин „выгорание“ в качестве неформального обозначения был использован американским психологом Гербертом Фройденбергером в начале 1970-х годов (дальнейшее развитие концепция получила у академического исследователя и социального психолога Кристины Маслак). Существует версия, что Фройденбергер позаимствовал это название у наркоманов, которые использовали его для описания вен наркозависимых — при длительном приеме наркотиков они становятся непригодными и как бы перегоревшими.
Фройденбергер работал по 10 часов в день в своей частной медицинской практике, а после этого стал волонтером в больнице Святого Марка. Он работал с молодыми людьми в клинике больницы, помогая им во всем — от зубных инфекций до наркозависимости. „Их проблемы и борьба стали моими“, — писал он. Работа до рассвета, несколько часов сна, и на следующий день все по новой. Примерно через год такого режима работы Фройденбергер сам „сломался“ и, не в силах даже встать с постели, сравнил себя со сгоревшим зданием. Выгорел.
Чтобы понять, что с ним произошло, Фройденбергер занялся психоанализом — записывал на магнитофон свои слова, а затем прослушивал их, как будто был пациентом сам для себя. В 1974 году он опубликовал статью „Выгорание персонала“, в которой указал, что эта тенденция является проблемой для старательных сотрудников и ловушкой для медицинской профессии: „Мы работаем слишком долго и слишком много. Мы чувствуем давление, чтобы помогать и отдавать другим“. Психолог, исследователь, практик Мария Абелтина подтверждает феномен выгорания как среди медиков, так и среди психологов: „Когда мы поступали на психологический факультет, нас спрашивали: „Почему вы выбрали эту область?“. Многие отвечали, что хотят помогать людям, а когда их спрашивали, хотят ли они решать собственные проблемы, часто не признавались в этом. Так было и со мной. Но чем больше проходит времени, тем больше кажется, что выбор вопросов для исследования во многом связан и с личными проблемами. Моя первая курсовая работа была посвящена феномену любви, а много лет спустя, в кандидатской диссертации, она была посвящена выгоранию. В каком-то смысле это история обо мне. Неудивительно, что история феномена выгорания также тесно связана с опытом работы Фройденбергера“.
Современный синдром?
Психолог продолжает: „Даже сегодня мы понимаем, что у Фройденбергера была огромная перегрузка. Это были 70-е годы, поэтому я не могу сказать, что профессиональное выгорание — это синдром XXI века. Скорее, это осознанная проблема XX века. Сказать, было ли такое явление раньше, мы не можем, потому что пока не было придумано название, но этот феномен никто не обращал внимания. Мы знаем, что в начале исследования касались тех сотрудников, которые работают с людьми и подвержены высокому риску выгорания — медиков, педагогов и представителей других помогающих профессий, включая психотерапевтов, психологов, социальных работников и работников кадровых служб. Однако все это уходит в прошлое, и сейчас уже понятно, что выгорание может произойти в любой профессии. Во многом это зависит и от того, как „построено“ рабочее место. Причина, по которой медицина и другие помогающие или образовательные профессии подвержены большему риску, заключается в том, что на такой работе почти всегда требуют работать больше, чем предусмотрено должностной инструкцией.
Я бы сказала, что понятие „выгорание“ довольно старое. Первые исследования пытались понять, что это такое, как его измерить, характерно ли оно для определенных профессий или применимо к обществу в целом. Сейчас все чаще говорят о выгорании и в других сферах жизни. Например, о родительском выгорании, а также о выгорании в партнерских отношениях. Во время пандемии эта ситуация обострилась: сферы жизни сильно слились. Я живу дома, работаю из дома и присматриваю за детьми… В какой же сфере я выгораю?“.
Скорее всего, выгорание было всегда
Как отмечается в различных литературных источниках, появлению термина „выгорание“ в родном ему американском обществе способствовало несколько факторов. С начала 60-х годов началась идеалистическая война с бедностью, которая через десятилетие превратилась из идеализма в отчаяние и цинизм. Небольшие трудовые организации превратились в корпорации с формальными должностными инструкциями и бюрократией, социальные общности (церковь, семья и так далее) стали менее важными и менее актуальными, появились технологические изобретения. „В XIX веке мы также можем найти нечто похожее на выгорание, но с другим названием — неврастения или так называемая нервная слабость. Если заглянуть в прошлое, может показаться, что тогда все было просто — интернета и такого быстрого темпа жизни, как у нас, не было. Но если мы так же посмотрим в будущее, то поймем, что XIX и XX века характеризовались открытиями и прогрессом. Например, в XX веке все начали летать на самолетах, что значительно ускорило мир по сравнению с предыдущими веками. Каждый век смотрит на следующий как на резкий скачок. Но если посмотреть на статистику, сколько часов работают люди, то по сравнению с бумом индустриализации сейчас мы работаем меньше и не по субботам. Наш рабочий день составляет восемь часов, и мы даже переходим на четырехдневную рабочую неделю. С одной стороны, мы ощущаем, что жизнь ускоряется, а с другой — это ощущают все поколения“.
Технологии призваны облегчить жизнь, но они делают только хуже
„Технологии попадают в руки людей, и возникает вопрос: что мы с ними делаем? Если выгорание связано с рабочей средой, то мы можем использовать технологии так, чтобы они действительно облегчали нашу жизнь, или, наоборот — усложняли. Выгорание вызывается целым рядом факторов. Во-первых, это рабочая нагрузка, независимо от того, помогают ли вам технологии справиться с ней или добавляют дополнительные обязанности. Во-вторых, это отношения на работе. Если они плохие или, не дай бог, эмоционально оскорбительные, то самые современные технологии тут не помогут. Ненависть, попытки „изжить“, интриги, унижения... А если обидчик занимает позицию власти, то механизмов нанесения вреда очень много, и тогда технологии не защитят, а, может быть, даже наоборот — насилие станет более изощренным и технократичным.
Конечно, есть люди, которые более подвержены выгоранию. Это происходит потому, что они либо не умеют постоять за себя, установить границы и выразить свои потребности, либо считают, что забота о себе — это нечто лишнее и эгоистичное по отношению к другим. Такой человек будет выгорать еще больше, а с развитием технологий границы полностью размыты, и к работе можно подключиться в любой момент. Человек с завышенными требованиями к себе, перфекционизмом и ожиданием аномальных результатов будет воспринимать поездку в отпуск как признак слабости, а то и вовсе умудрится работать, пока другие купаются и загорают“.
Моя мама не выгорала и делала все сама!
Кажется, что раньше ежедневные заботы были относительно сложнее — не такие совершенные стиральные машины, меньшее количество личных автомобилей, отсутствие одноразовых подгузников и тому подобное, но при этом наши родители не страдали от выгорания. Психолог отвечает риторически: „Почему кажется, что они не выгорали? Нужно смотреть на признаки того, как выглядит родительское выгорание. А там мы видим и истощение, и отстраненное отношение к ребенку, о котором физически заботятся, но из-за отсутствия ресурсов возникает эмоциональная дистанция. Из-за этого происходят вспышки гнева, что также приводит к карательному способу воспитания. Другой признак связан с ощущением неэффективности родительской роли и неудовлетворенности собой. Вы кричите на ребенка, а потом сами чувствуете себя неуютно. На консультациях я часто слышу от клиентов, что проблемы возникают из-за образа их матерей — вечно переутомленные, вечно раздраженные по любому поводу. Показываешь им рисунок из детского сада, а они в ответ машут рукой — да, да. Кричат на детей, потом стыдятся, плачут и просят прощения. Такие ситуации не редкость, просто мы не знали, что это называется выгоранием.
Одна из самых неудачных, но классических стратегий выхода из ситуации в наших широтах это алкоголь. Депрессия, тревога, нарушения сна, выгорание. А в советское время люди не пили? Были проблемы, и, конечно, это было трудно. Даже моя мама признает, что было тяжело, а она выполняла все свои обязанности с гордо поднятой головой, с большой радостью и с истерической улыбкой на лице.
Если посмотреть на это с сегодняшней точки зрения, то, с одной стороны, многие системы улучшились. Но с другой, мы живем в индивидуалистической культуре, и бабушек с тетушками, которые могли бы присмотреть за ребенком, уже нет. Нам приходится самим создавать общину или так называемую деревню, она не появляется автоматически, а как известно ребенка воспитывает вся деревня. Если заглянуть в прошлое, люди никогда не воспитывали детей самостоятельно, это не в нашем роду. Мы стадные животные, только сейчас мы сидим каждый в своем доме или квартире. Исследователь Димирутти разработала модель требований и ресурсов выгорания. Она считает, что мы выгораем, когда возникает дисбаланс между требованиями роли и имеющимися ресурсами. Причем этот дисбаланс должен быть хроническим. Да, сегодня появились новые ресурсы, но требования изменились“.
Выгорание как медаль на груди
Еще один важный аспект заключается в том, что люди склонны гордиться выгоранием. Они говорят, что это почетный знак, доказательство хорошей работы, и того, что вы добросовестный и трудолюбивый работник. Но ведь количество работы никак не коррелирует с ее качеством! „Согласна, может быть, иногда это стимулируется культурой рабочего места. Я сама сталкивалась с тем, что, работая на разных работах, не связанных с психологией, переутомление действительно рассматривается как образцовое поведение, которое поощряется. Мы социальные существа, нам важно „соответствовать“ нормам, чувствовать себя принятыми и вознагражденными. Мы невольно принимаем правила окружающей среды. Одним из признаков выгорания является не только негативное отношение и усталость, но и неэффективность. Тогда возникает вопрос: чем мы гордимся? Если много работать, то все будет? Это заблуждение: в конечном счете, если много работать, то не будет ничего. Важно работать с умом, а не на износ.
Я читала, что говорят Илон Маск и Ричард Брэнсон о том, как нужно работать. Маск говорит, что если вы хотите чего-то добиться, то должны работать по 17-19 часов в день. По его словам, так работать — это нормально, потому что тогда ты сможешь изменить мир. Брэнсон, напротив, говорит, что мы должны больше использовать технологии в своих интересах, работать с умом, может быть, только три дня в неделю, чтобы у нас оставалось достаточно времени для остальной жизни. Этот подход замечателен. Почему я привожу именно эти два примера? Потому что оба бизнесмена финансово успешны. Чтобы быть обеспеченным, можно быть похожим на Бренсона и не быть похожим на Маска. Какой смысл владеть островами, если вы не можете даже съездить на них, когда работаете по 19 часов в сутки?
У нас есть выбор. Можно быть успешным, но важно думать об устойчивом качестве жизни. Давайте не будем ходить с медалью „Я страдаю и заслуживаю похвалы за то, что не забочусь о себе“. Нужно начать нормализовать заботу о себе: жизнь становится длиннее, и она должна быть более качественной“.
Источник: https://jana.delfi.ee/statja/