Профком над Янцзы

Рабочее движение Китая: партийный контроль, профсоюзная империя и «дикие» забастовки

06.01.2022

Около трехсот миллионов членов профсоюзов — вдвое больше населения России. Мощнейшая иерархическая структура, полная подконтрольность Партии. Профсоюзы Китая, родившиеся в 1920-е годы, молоды по общемировым меркам, но в наши дни — это крупнейшая в мире национальная рабочая организация. Или, де-факто, департамент правящей Компартии по социальным вопросам. Как бы то ни было, в китайских профсоюзах все больше понимают: чтобы остаться на плаву во время бурного роста экономики, нужны не только господдержка и встроенность в систему, но и авторитет у самих работников.

ПРЕДЫСТОРИЯ

Китайское рабочее движение нельзя назвать старым, и трудно этому удивляться. Еще в середине XIX века Срединная империя казалась европейцам местом, где история будто остановилась в Средних веках. Запад и Россия фактически сделали Китай своей полуколонией: век пара и телеграфа ворвался в Поднебесную без спроса, вместе с «неравными договорами», невыгодными китайцам концессиями, западными предприятиями и духовными миссиями.

Китайцы в то время становятся народом-мигрантом. Дешевый «желтый труд» рабочих-кули используется повсюду — от Сан-Франциско и Нью-Йорка до русской Сибири.

Правившая страной Маньчжурская династия, безусловно, пыталась модернизировать Китай, но процесс шел непросто. Меж тем «засилье иностранцев» вызывало все больше ненависти внутри страны. В 1898 году в стране началось Боксерское восстание: бунтовщики жгли иностранные поселения и компании и жестоко расправлялись с европейцами. Для подавления бунта в Китай были направлены силы восьми мировых держав, включая Россию.

Подчиненное положение Китая злило не только поборников «традиционных китайских ценностей и образа жизни», но и местную формирующуюся буржуазию. А также — немногочисленную, но активную «прогрессивную» прослойку населения, сложившуюся благодаря внедрению современной системы образования.

Эффект проявиться не замедлил. В 1911 году (по китайскому традиционному календарю — год Железной Свиньи, или «синь хай») в империи произошла революция. Маньчжурская династия Цин, правившая страной, была низложена. Закончилась история императорского Китая, длившаяся две тысячи лет! Поднебесная провозглашена республикой, хотя страна за годы политической нестабильности успела распасться на части, поделившись на зоны влияния разных клик и группировок. Лишь к концу 1920-х годов китайские националисты — партия Гоминьдан — смогли взять под контроль основные центры страны.

К тому времени у ханьского национализма на китайской почве появился серьезный конкурент — коммунизм. Лидеры китайских коммунистов, деятели Синьхайской революции Чань Дусю и Ли Лисань привезли социалистические идеи из Японии и Франции. Большое влияние на дальнейшее становление левого движения в Поднебесной оказала и революция в России.

В 1921 году прошел учредительный съезд Коммунистической партии Китая. Тогда же на шахтах, фабриках и железных дорогах распавшейся на части страны начали массово появляться профессиональные союзы — под патронатом Компартии. В 1923 году только на железнодорожной ветке из Пекина в Ханькоу было создано 16 трудовых организаций!

Китайские профсоюзы: страницы истории

Стачка на железной дороге Пекин — Ханькоу, февраль 1923 года

Железная дорога Пекин — Ханькоу, важнейшая транспортная артерия тогдашнего Китая, в начале двадцатых годов находилась под контролем генерала У Пэйфу, лидера так называемой Чжилийской клики — одной из многочисленных военных группировок, правивших в те годы в регионах бывшей империи.

У Пэйфу ориентировался на Британию и не чурался социальных лозунгов. Не без его ведома на пекин-ханькоуской железной дороге была создана разветвленная сеть рабочих клубов и организаций, в которых участвовали активисты Компартии. Впрочем, «медовый месяц» с рабочим движением продлился недолго. В начале 1923 года У Пэйфу запретил учредительный съезд, на котором должен был быть создан Совет профсоюзов железной дороги.

В ответ железнодорожники начали 4 февраля стачку. Требованием бастующих было не только восстановление деятельности профсоюза и увольнение запретивших съезд чиновников, но и предоставление оплачиваемого выходного раз в неделю, а также оплачиваемого отпуска.

В забастовке участвовало до 30 тысяч человек; движение по стратегической дороге было парализовано. 7 февраля, после консультаций с британцами, У Пэйфу принял решение разогнать забастовку силой. В многочисленных столкновениях военных и рабочих погибло несколько десятков человек. 9 февраля движение на железной дороге было восстановлено.

Но появление центральной профсоюзной структуры было не за горами. В 1925 году был учрежден национальный профсоюзный центр: Всекитайская федерация профсоюзов — ACFTU. На учредительном съезде новой организации присутствовали делегаты, представлявшие более полумиллиона работников...

Коммунистическая партия, на тот момент все еще союзная Гоминьдану, — самая влиятельная политическая сила в ACFTU; но в 1927 году для Компартии настали трудные времена. Единый фронт с националистами распался. Лидер Гоминьдана Чан Кайши, еще недавно державший курс на дружбу с Советским Союзом, начал репрессии против левых активистов и профсоюзных лидеров. Многие руководители ACFTU попали в тюрьму, некоторым повезло еще меньше — они были казнены.

Ситуация привела к гражданской войне между Гоминьданом и Компартией, которой оставались подконтрольны целые районы страны. Вскоре в ослабленную страну вторглась Японская империя — тридцатые годы стали мрачной страницей китайской истории. Вчерашним непримиримым врагам пришлось вновь объединиться, чтобы изгнать интервентов. Но во второй половине сороковых, после разгрома Японии во Второй мировой войне, война между Гоминьданом и Компартией разгорелась с новой силой.

Расправившись с Всекитайской федерацией профсоюзов, Чан Кайши параллельно с этим озаботился созданием более лояльных к власти рабочих объединений. Одним из них стала Китайская федерация труда, основанная в 1948 году.

В 1949 году коммунисты во главе с Мао Цзэдуном вытеснили Гоминьдан из материкового Китая на Тайвань; Китайская федерация труда до 2000 года оставалась безальтернативным национальным профцентром на острове.

А на материке была с триумфом восстановлена система Всекитайской федерации профсоюзов.

КИТАЙСКОЕ ПОЛЕ ЭКСПЕРИМЕНТОВ

Первое время после победы коммунистической власти в Китае все еще сохранялось частное предпринимательство, и работы у Всекитайской федерации профсоюзов хватало вполне обычной — защищать права своих работников и договариваться с собственниками.

Но уже к середине пятидесятых годов частного сектора в экономике Китайской Народной Республики не осталось. По ленинским заветам, ACFTU стала стремительно превращаться в «приводной ремень» от партии к трудящимся массам. Однако почить на лаврах в этой роли, подобно ВЦСПС, китайским профсоюзам было не дано.

К середине пятидесятых в ожесточенной внутрипартийной борьбе побеждают сторонники жестких социально-экономических экспериментов. Оттепель, начавшуюся в СССР, и политику «мирного сосуществования с Западом» Китай заклеймил как ревизионизм и измену ленинским принципам.

ACFTU поначалу пробовала сохранить крохи автономии от партии. Правда, времена, когда в Китае можно было демонстрировать независимость, подходили к концу.

В 1957 году в Китае внезапно объявлена кампания гласности: «Пусть расцветают сто цветов, пусть соперничают сто школ». Эффект был сравним с разрывом бомбы: вал критики руководства Компартии быстро вышел из-под контроля властей. Возможно, именно на это председатель Мао и рассчитывал: праздник свободы был вскоре резко свернут, и следом за ним началась новая кампания — теперь уже травли активно выступавших и несогласных. В партии и профсоюзах были проведены масштабные чистки.

Страну ожидала пора «великих свершений». В 1958 году в Китае начинается «Большой скачок»: по всей стране людей сгоняют в «народные коммуны»; около 100 млн человек отмобилизовано развивать «малую металлургию» — кустарные сталелитейные промыслы. Дурного качества чугун, выплавлявшийся в кустарных домнах, не годился для нужд индустрии — зато на «малую металлургию» было за короткое время израсходовано огромное количество угля, которого, в свою очередь, не хватало для обеспечения страны энергией. Эффект — многие миллионы убытков для экономики.

А сельское хозяйство! В том же 1958 году по всей стране развернулась трагикомическая кампания по уничтожению крыс и воробьев. В ее итогах комического нет уже ничего: из-за расплодившихся насекомых в стране начались «три горьких года» — массовый голод унес до 30 млн жизней!

Десятью годами позже, в 1968 году, — новая напасть. Культурная революция, массовая зачистка Китая от критиков Великого Кормчего, а по сути — десять лет бесчинства молодежных банд и хаоса в стране.

Профсоюзы, да и большинство других общественных организаций Китая, оказались разгромлены и уничтожены.

ЭРА ЧЕРНОЙ КОШКИ

Возрождение ACFTU наступило лишь конце семидесятых, когда умершего Мао и потерявших с его кончиной позиции сторонников «культурной революции» сменили, наконец, настроенные на реформы партийные прагматики во главе с Дэн Сяопином.

«Культурная революция» осуждена, в экономике объявлено «новое мышление». Сворачиваются сельские коммуны, разрешен малый бизнес. Сяопин ведет переговоры с Западом. Предприятиям дано право самим распоряжаться продуктом, выработанным сверх плана (а сами планы снижены). Левые в Компартии упрекают Сяопина в предательстве коммунистических идеалов. Он отвечает: «Неважно, черная кошка или белая. Важно, чтобы она ловила мышей».

Реформы — не чета постсоветской шоковой терапии — идут аккуратно и постепенно, но дают эффект. Несмотря на то, что труд в Китае по мировым стандартам очень дешев, благосостояние народа ощутимо растет. Но во второй половине восьмидесятых стали проявляться и побочные, пусть и, вероятно, неизбежные следствия реформ. Начинается инфляция, ползут вверх цены, на заводах и фабриках проходят сокращения. Вдобавок источником массового раздражения становится рост коррупции среди бюрократов и функционеров...

Вместе с экономическими реформами немного ослабло и идеологическое давление, в том числе в рабочей среде. В стране начинаются трудовые протесты.

Студенты и интеллигенция выходят на площади, надеясь на полноценные политические реформы. Рабочие требуют преодоления экономического кризиса и социальных гарантий. В воздухе запахло взрывом, и он случился — весной 1989 года на пекинской площади Тяньаньмэнь.

В восьмидесятые годы среди китайских работников была популярна идея создания трудовых организаций, не связанных с Партией. Такие неофициальные «автономные рабочие федерации» стали одной из движущих сил протестов 1989 года. Другое дело, что после подавления демонстраций на Тяньаньмэнь создание любых альтернативных профсоюзов было строго запрещено.

Китайские профсоюзы: страницы истории

Рабочие на площади Тяньаньмэнь, апрель — июнь 1989 года

Протестные демонстрации, начавшиеся весной 1989 года на пекинской площади Тяньаньмэнь, закончились кровавыми столкновениями и были задавлены с применением бронетехники. Тяньаньмэнь определила лицо и путь будущего Китая: продолжение реформ в экономике при глубокой заморозке политической жизни страны. Протестный лагерь на площади был основан студентами, а после того, как студенческие демонстрации в апреле были жестоко разогнаны, на площадь вышли и рабочие пекинских предприятий.

Несмотря на общее недовольство положением в стране и коррупцией в среде партийных чиновников, во многом позиции участников протеста оставались противоположными: студенты и интеллектуалы требовали ускорения реформ и демократизации; рабочие, напротив, были недовольны последствиями реформ, инфляцией и отсутствием трудовых гарантий. В мае, в разгар протестов на Тяньаньмэнь, на свет появилась Независимая ассоциация пекинских рабочих, объединившая от 2 до 20 (по разным оценкам) тысяч человек. Рабочие активисты потребовали всеобщей забастовки.

3–4 июня китайская армия начала зачистку Тяньаньмэнь, во время которой погибли сотни людей. Точное число жертв не раскрывается до сих пор. После подавления протестов деятельность рабочих ассоциаций была запрещена. Над арестованными протестующими — львиную их долю составили члены рабочих организаций — начались суды. Восемь активистов были казнены, остальные приговорены к длительным срокам заключения.

КОНЕЦ ЖЕЛЕЗНОЙ МИСКИ

Но реформы идут все дальше: страна шагает в рынок. Госсектор в экономике стремительно сокращается, растут новые частные предприятия; все больше места стал отвоевывать себе иностранный капитал.

Девизом плановой китайской экономики были слова «железная миска риса». Стабильность. Пусть маленькая, но гарантированная зарплата. Пожизненная занятость. Теперь об этих гарантиях можно забыть. ACFTU стала стремительно терять авторитет. И неудивительно — сама ее структура была заточена под задачи планового хозяйства: распоряжение социальными фондами предприятий и мобилизация работников на выполнение производственных показателей, а также партийный контроль на производстве.

С другой стороны, во Всекитайской федерации профсоюзов немало функционеров, понимающих необходимость перемен. Крупные профсоюзные лидеры — одновременно партийные чиновники — начали, пользуясь своим положением, лоббировать принятие в стране трудовых законов, отвечающих новой реальности.

Так появился, например, первый в стране единый национальный свод законов о труде. Случилось это — вдуматься! — лишь в 1994 году.

А в 1992 году при активном участии руководителей ACFTU в Китае наконец было проведено в жизнь законодательство о коллективных переговорах и трехстороннем сотрудничестве.

Но вес и численность ACFTU все равно продолжали падать, и по вполне понятной причине. Традиционной базой и опорой Всекитайской федерации профсоюзов были государственные предприятия. По мере того как те ликвидировались или меняли форму собственности, ACFTU теряла членов миллионами.

ДОГНАТЬ И ОРГАНИЗОВАТЬ

Как бороться с потерей заинтересованности работников? С одной стороны, китайские профсоюзные руководители, понимая, что авторитет организации на местах низок, кое-где и без ажиотажа начали допускать демократические выборы в низовых профсоюзных организациях.

Кроме того, ACFTU взялась за органайзинг работников в иностранных компаниях и ТНК, где, надо признать, нередко открыто нарушались китайские трудовые законы. Благо у профсоюзов — как де-факто партийного департамента по социальным вопросам — были для воздействия все рычаги.

В 2006 году ACFTU заставляет признать профсоюз американскую ретейл-сеть Wal-Mart, которая даже в самих США известна нетерпимостью к объединениям работников. А в конце двухтысячных китайские власти попросту обязали иностранные компании, работающие в стране, позволить организовывать на своих предприятиях первички ACFTU. Непокорным грозят крупные штрафы.

Китайский закон вообще дает ACFTU огромные бонусы (которые, кстати, объясняют, почему многие компании сопротивлялись появлению профсоюзов на своей территории). Работодатель должен отчислять на нужды профсоюзной ячейки 2% фонда оплаты труда вне зависимости от количества ее членов (минимальное количество человек в профсоюзе — 25). 60% этой суммы должно уходить на профсоюзную работу, а 40% — на социальные бонусы членам организации.

ЗАБАСТОВКИ

«Трудовой конфликт нормален и подобен супружеской ссоре», — сказал как-то один из высокопоставленных профсоюзных функционеров.

Закон в Китае не разрешает забастовок. Как и в СССР, этой формы трудового протеста в законодательном поле как бы просто «не существует».

Работникам, идущим на трудовой протест, приходится действовать в «серой зоне»: над ними всегда висит дамоклов меч ответственности за «нарушение общественного порядка». Вместе с тем партийные и профсоюзные органы часто выступают арбитрами в спорах рабочих и компаний — как это было, например, в 2010 году. Тогда по стране прокатилась волна забастовок, затронувших преимущественно иностранные компании. Многие из протестов окончились частичным удовлетворением требований рабочих.

Но количество зарегистрированных протестов в Китае с каждым годом растет. Хотя официальной статистики по трудовым конфликтам в «континентальной» КНР не публикуется, аналитика показывает, что их количество растет по экспоненте. Так, по данным зарегистрированного в Гонконге Китайского бюллетеня по проблемам труда, с 2012 по 2015 год количество забастовок в стране выросло в шесть (!) раз.

И китайской профсоюзной системе неизбежно придется отвечать на этот вызов.

Источник: https://www.solidarnost.org/articles/