Образование, опыт, даже эстонский есть, а работа — где? Что говорят нарвские безработные на ярмарке вакансий
23.04.2025
В Нарве 22 апреля прошла ярмарка труда и карьеры — это редкая возможность для тех, кто предпочитает в поиске работы живое общение, а не онлайн-форматы. В торговый центре Astri пришли как те, кто сейчас находится в поиске вакансий, так и те, кто пока учится. RusDelfi спросил у некоторых участников какую работу и как долго они ищут.
Подобные мероприятия проходят дважды в год, весной и осенью, в Нарве и Йыхви. На ярмарке, как правило, участвуют около 20 работодателей. „Мы приглашаем всех ключевых игроков региона, приходят те, у кого есть потребность прямо сейчас найти сотрудников, например, кафе ищет повара, и прямо здесь общается с потенциальными кандидатами“, — рассказал Павел Гордиевски, представитель Кассы по безработице.
Кроме компаний, на ярмарке вакансий были представлены учебные заведения, потому что одна из существующих проблем в сфере поиска работы и работников, по словам Павла, — это нехватка квалифицированных специалистов. „Если завтра работодатель скажет: найдите мне 50 мехатроников — мы не сможем, их нужно обучить, провести квалификацию, а это займет месяцы“, — уточнил Гордиевски.
„Почему я должен оставаться в Нарве, если в Польше или Швеции платят больше“
Альберт, мужчина примерно лет 35, пришёл на ярмарку вакансий в поисках новых возможностей. Сейчас он стоит на учёте в Кассе по безработице, но работа для него не единственный приоритет.
„Мое здоровье падает, есть проблемы с руками, некоторые пальцы стали плохо двигаться, шея сильно болит — это все началось после аварии, на меня наехала машина, боюсь, что вообще руки откажут, а получать медицинскую помощь становится всё труднее“, — прокомментировал он свою ситуацию.
На самой ярмарке Альберт нового почти ничего не увидел: „Те же вакансии, что и осенью были. Разве что TalTech и Нарвский колледж предлагают обучение — можно учиться здесь или ехать в Таллинн“.
По образованию мужчина инженер-технолог в области машиностроения. „До проблем со здоровьем я ходил на собеседования, одна фирма предложила мне зарплату, но ниже минималки — при восьмичасовом рабочем дне я бы получал у них 3,8 евро в час, — рассказал Альберт и добавил, что это унизительно. — Я говорил с руководством, а не с кем-то случайным из той компании. Такое у них отношение — вот вам работа, берите ее или уходите. С таким подходом в Нарве хороших работников им не найти“.
Альберт скептически относится и к локальному рынку труда: „Многие фирмы в Ида- Вирумаа не предлагают ничего, чтобы удержать кадры. Почему я должен оставаться в Нарве, если в Польше или Швеции платят больше, а цены на многое ниже, и уважение к работнику другое?“
По его мнению, в условиях открытых границ и при знании языков удержать специалистов можно только справедливым отношением и адекватной конкуренцией. „Необязательно даже иметь высшее образование — если есть опыт работы и английский, ты не привязан к месту. А уехать — не проблема. Меня пока здоровье держит, а дальше — посмотрим“, — поделился мнением Альберт.
Павел Гордиевски на вопрос о том, какую все же чаще зарплату предлагают местные работодатели, отметил, что не все предложения — с низкой оплатой. „У нас по статистике 68% вакансий — с зарплатой выше 1500 евро“, — уточнил он.
Гордиевски также добавил один из моментов, который удобен работодателям, но не выгоден местным жителям. Это тот факт, что работодатели привозят необходимых им специалистов из-за границы. „Это хорошо для экономики в целом, но не для местных безработных“, — пояснил он.
„Дипломы есть, эстонский язык сдан, но теперь уже возраст работодателям не нравится“
На ярмарку вакансий в Нарве пришли подруги Ирина с Мариной. Обе — с опытом, образованием, пройденными курсами и желанием работать, обе — старше 60 лет. У Ирины и эстонский язык на хорошем уровне. Но вот, чего у них все равно нет, — это реальных возможностей трудоустроиться.
„Мы из Нарвы, стоим на бирже, — рассказала Ирина. — И что обидно: мы и образование получили, и переобучались. Я — и портной, и консультант в сфере туризма, училась по специальности „обслуживание в торговле“. Дипломы есть, эстонский язык сдан, но теперь уже мой возраст работодателям не нравится“.
„Я инженер-технолог по хранению продуктов, училась в советское время. Когда-то работала по специальности, но предприятия позакрывались — молокозавод, мясокомбинат. Ни мой опыт, ни мой диплом не нужны, да и спроса на эти профессии нет. А если даже швеёй куда-то, так зрение уже не то, и здоровье подводит“, — поделилась своей историей женщина.
По словам подруг, возраст раз от раза становится причиной отказа при трудоустройстве. „Звонишь — и первый вопрос: сколько вам лет? Уже даже не видя тебя, понимают, что нет смысла с тобой говорить. А если честно, то у меня ещё и частичная трудоспособность. Суставы больные. Хочу хоть какую-то частичную занятость найти, например, продавцом, но стоять на ногах восемь часов без права присесть уже не могу“, — сказала Ирина.
Женщины проходили практику в торговых сетях, и, как они утверждают, там условия были буквально „эксплуатационные“. „В Mohito, в Prisma — нельзя ни присесть, ни передохнуть хотя бы 10 минут. А на рынках, где есть подходящие по условиям вакансии, платят 2,5 евро в час. Частные предприниматели сами жалуются, что им тяжело, но за такие деньги — работать не хочется“, — констатировали женщины.
Марина и Ирина следят за новостями: „Читали, что Евросоюз выделяет средства на обучение женщин в Ида-Вирумаа. Но нам уже сложно даже выбрать, куда и на что учиться. Все курсы — или физически тяжёлые, или не подходят по здоровью“.
„Нам говорят: займитесь предпринимательством, но это не те деньги. Рукоделие, например. Мы умеем — я, например, вязала, у Марины — швейная подготовка. Но это всё — не для заработка, максимум — для души“, — пояснила совет Кассы по безработице Ирина.
Женщины вспомнили времена, когда при училище в Нарве, где они проходили обучение, был магазинчик, куда можно было сдавать свои изделия. „Маленькая наценка, но хоть что-то зарабатывали. Сейчас такого в Нарве нет. Мы бы с радостью делали вещи и сдавали — не на продажу в интернете, а просто где-то локально, если бы кто-то открыл такой магазин“, — размышляют подруги. „Работать хотим, можем, но шансов всё меньше и сил — тоже“, — подытожили разговор они.
„Успех зависит от готовности к переменам“
Консультант Кассы по безработице Павел чуть более оптимистичен. Он считает, что можно и в таком возрасте заниматься рукоделием и включаться в предпринимательство. Например, привлечь внуков, которые лучше разбираются в современных технологиях. Они могут фотографировать работы и выкладывать их в сеть, настраивать продажи онлайн.
Павел считает, что успех зависит от готовности к переменам. „Есть те, кто быстро находит работу — за две недели или два месяца. Но есть и те, кто остается на учёте годами — им нужна комплексная поддержка, в том числе психологическая“, — прокомментировал он.
Павел привел примеры успешной самозанятости: „Одна женщина продает одежду для собак, но она не сама ее шьёт, это делает ателье, а она гуляет со своей собакой, которая красиво одета, — так у нее появляются клиенты, и она через ателье делает заказы для них. Парень бегает по утрам с группой — и получает за это деньги. Кто-то устраивает рыбалку для туристов“.
Магистратура есть, знания эстонского — нет
Надежда приехала на ярмарку из Силламяэ. „Ищу работу, хочу скорее устроиться, пока здесь увидела для себя два варианта — швейное производство и место на заводе в Силламяэ. Но если с шитьем у меня есть опыт, то образования в сфере химического производства нет, не знаю, подойду ли я для Silmet“, — обеспокоена сказала Надежда.
Надежда стоит на учете в Кассе по безработице сразу после увольнения из школы в прошлом году из-за несоответствия знания эстонского языка новым требованиям министерства образования. У нее магистратура в педагогической сфере, но эстонским на нужном уровне она не владеет.
„Действительно, многие учителя, которые из-за незнания эстонского языка были вынуждены уйти из школы, по-прежнему ищут новую работу“, — рассказал Павел Годиевски. Он предложил идею — почему бы не создать на городском сайте форму для желающих попробовать себя в роли учителя? „Если мэр говорит: „инженер может быть учителем“, то пусть будет механизм, как это сделать“.
Дарья пришла на ярмарку вместе с Андерсом. Это молодые люди, они случайно оказались в Astri, хотя и слышали про мероприятие Кассы по безработице. Дарья учится в Нарвском колледже, заканчивает его в этом году, она будущий учитель языков. На ярмарке ищет варианты работы с детьми. „Есть предложение по работе логопедом, но у меня нет такой квалификации, и есть еще одно предложение, но нужно иметь уровень эстонского С1, я пока только сдала экзамен, жду результаты“, — поделилась девушка.
Андрес учится в 12 классе, пока просто смотрит, какие есть вакансии, чтобы определится с направлением будущей учебы. Он хочет учиться в Таллинне или в Тарту, чтобы жить в эстонской среде, но хотел бы потом вернуться в Нарву, чтобы семья была рядом.
„За год теряются привычки, уверенность“
„То, что я хотел бы — столярное производство, но таких вакансий здесь нет“, — рассказал мужчина лет 55-ти, он давно стоит на бирже. Ему предлагали переквалификацию, но зарплата после его не устраивает. „Касса не может предложить высокооплачиваемую работу, к ним обращаются частники, которые хотят на нас заработать. Я верю, что найду что-нибудь, трудно, конечно, сейчас, но в 90-е выжил, значит, и сейчас справлюсь“, — высказал мнение мужчина.
Одна из главных задач Кассы — переквалификация. Но, по мнению Павла, психологически к этому готовы не все. „Многие после сокращения хотят отдохнуть, поправить здоровье, и только потом — искать работу. А за год теряются привычки, уверенность“, — полагает Павел.
Он призвал думать о плане „Б“ заранее — пока человек ещё работает: „Можно обратиться в наш карьерный центр и подобрать обучение, которое мы профинансируем“.
Однако многие по-прежнему отказываются от работы. „Например, если семья из пяти человек получает соцпособие, а один из них выходит на работу — сумма выплат резко уменьшается. В итоге — работать становится невыгодно“, — пояснил он. Павел считает, что в таких случаях можно было бы сохранить пособие на год-два тем, кто выходит на работу, чтобы поддержать переход. „Это выгоднее городу, чем платить пособие десятилетиями“.
Источник: https://rus.delfi.ee/