Судьба минимальной зарплаты в Эстонии: повысят, отменят или оставят как есть?
Конкурентные преимущества: достойная оплата труда помогает сохранить квалифицированных и лояльных работников.
Иллюстративное фото: freepik.com
30.07.2025
В 2022 году Европейский союз сделал важный шаг к укреплению социальной справедливости, утвердив Директиву о достаточном размере минимальной зарплаты. Впервые на общеевропейском уровне были обозначены ориентиры и принципы, которые должны обеспечить достойную оплату труда миллионам нанятых работников, особенно – тем, за чей труд платят по самой низкой ставке. Повлияло ли принятие директивы на доходы жителей нашей страны, получающих минималку, и что о ней думают профсоюзы и работодатели?
Директива была официально принята Европейским парламентом и Советом ЕС в октябре 2022 года. Она не устанавливает единой минимальной ставки для всех стран альянса, но обязывает государства-члены обеспечить, чтобы уровень минимальной оплаты соответствовал достойному уровню жизни. Также акцент делают на усилении роли профсоюзов, продвижении коллективных договоров и обеспечении более прозрачных и объективных критериев определения «минималки».
Ожидаемые результаты – сокращение доли «работающих бедных», укрепление переговорных позиций наёмных работников и смягчение социальныых различий внутри Евросоюза. Директива подразумевает, что у стран, где охват коллективными договорами составляет менее 80%, будет обязанность разработать национальный план по его увеличению.
Перед государствами поставили задачу: к осени 2024 года привести национальное законодательство в соответствие с положениями директивы. Некоторые уже начали реформы, другие – по-прежнему медлят, ссылаясь на экономические трудности и риски для рынка труда.
Для стран Восточной Европы, включая Эстонию, директива может стать поворотным моментом. Здесь минимальная зарплата традиционно значительно ниже, чем в странах Старой Европы – как в абсолютных цифрах, так и по отношению к средней зарплате. При этом именно в этих странах часто наблюдается высокая доля работающих, чей доход не обеспечивает даже базового уровня жизни.
С 1 января 2025 года минималка в Эстонии составляет 886 евро, а минимальная почасовая ставка – 5,31 евро. Это – один из самых высоких показателей среди стран Восточной Европы, но он всё ещё далёк от уровня, который можно считать достаточным для полноценного проживания в стране, особенно с учётом стремительного роста цен на коммунальные услуги, продукты и энергоресурсы.
Директива побуждает пересматривать методику расчёта минимальной оплаты труда – вместо произвольных решений она предполагает использование объективных критериев, таких как медианная или средняя зарплата. Кроме того, становится более заметной роль профсоюзов в переговорном процессе.
В Эстонии доля работников, охваченных коллективными договорами, одна из самых низких в ЕС – около 20%, что означает необходимость национального плана по её увеличению. Сможет ли Эстония использовать директиву как шанс для укрепления социальной справедливости – или ограничится формальным соответствием? Ответ на этот вопрос зависит не только от политической воли, но и от того, насколько открытым будет диалог между правительством, работодателями и проф-союзами.
«Для Эстонии это – не актуально»
По словам руководителя отдела по связям с общественностью Министерства экономики и коммуникаций (МКМ) Лауры Лаастер, слова которой приводит Delfi в публикации от 29.10.2024, Эстония в связи с директивой Евросоюза о минимальной зарплате не вносила никаких изменений в свое законодательство, поскольку наш закон уже соответствует требованиям директивы.
«Одна из основных целей директивы – предоставить основу для обеспечения адекватности минимальной зарплаты в тех случаях, когда она установлена законом. В Эстонии же минималка не предусмотрена законом, а ее согласовывают социальные партнеры в рамках коллективного договора. (…) Подобная практика существует в Эстонии десятилетиями, и государство в нее не вмешивается», – объясняет Лаастер.
Исходя из этого, часть директивы в контексте Эстонии не актуальна. Как и в ряде других стран ЕС, где минималку устанавливают социальными партнерами.
«В качестве еще одной важной части директивы страны должны подготовить план действий по продвижению коллективных переговоров с целью расширить сферу действия коллективных договоров в стране. В Эстонии коллективные договоры регулируют условия труда почти 19% работников, и мы считаем продвижение коллективных переговоров очень важным, поскольку они приносят пользу как работнику, так и работодателю», – говорит Лаастер.
«Рост должен происходить быстрее»
Руководитель Эстонского Центрального союза профсоюзов (EAKL) Кая Васк на вопрос «МК-Эстонии», поддерживают ли профсоюзы директиву ЕС о справедливой минимальной зарплате, отвечает так: «Да, мы поддерживаем директиву ЕС. Её цель – повысить покупательную способность работников в странах ЕС, обеспечить более справедливую оплату труда и тем самым сократить бедность среди работающих».
Профсоюзы убеждены, подчеркнула Васк, что установление минималки на уровне не менее 50% от средней или 60% от медианной зарплаты в стране позволит работникам сводить концы с концами и обеспечит низкооплачиваемым работникам возможность дожить до следующей зарплаты.
По ее мнению, минимальная зарплата в Эстонии могла бы быть справедливее и в полной мере покрывать повседневные расходы работника. Вместе с тем EAKL положительно оценивает соглашение о доброй воле, заключённое с работодателями, согласно которому минимальная зарплата должна достичь 50% от средней по стране к 2028 году.
Однако Васк считает, что рост должен происходить быстрее:
«Из-за снижения реальных доходов и роста стоимости жизни многим работникам становится всё труднее справляться с расходами. С точки зрения профсоюзов, минимальная зарплата уже сейчас должна составлять 50% от средней – это было бы справедливо по отношению к работникам и соответствовало бы директиве ЕС», – поясняет она.
В Эстонии размер минималки определяют путём переговоров между профсоюзами и работодателями, после чего договор утверждает правительство.
«Однако государство, по сути, остаётся наблюдателем и не оказывает профсоюзам явной политической поддержки для достижения достаточного уровня жизни работников, – говорит Васк. – В отличие от многих других стран ЕС, в Эстонии до сих пор не разработан план действий по ведению коллективных переговоров, хотя директива ЕС о достойной минимальной зарплате прямо этого требует».
Говоря о том, реалистично ли охватить коллективными договорами не менее 70–80% работников, она отмечает: «В Эстонии, где охват коллективными договорами составляет менее 20%, цель в 80% – крайне амбициозна. Это требует от правительства сильной политической воли, от работодателей – готовности заключать договоры, а также – законодательных изменений. У нынешнего правительства, на мой взгляд, такой воли нет. Напротив, права работников стремятся ограничить – как показывает, например, законопроект о внесении изменений в Закон о трудовом договоре, прошедший первое чтение в Рийгикогу 11 июня».
По ее мнению, необходимо расширить круг вопросов, которые можно согласовывать в рамках отраслевых коллективных договоров, а также укрепить право работников на представительство. Без таких законодательных изменений развитие коллективных переговоров в Эстонии затруднено.
«Центральный союз профсоюзов играет ключевую роль в реализации директивы ЕС о достойной минимальной зарплате. Участие профсоюзов в коллективных переговорах – основа всего процесса, а задача EAKL – донести позицию работников до уровня политических решений, – добавляет Васк. – Кроме того, важной задачей профсоюзов остаётся распространение информации и повышение осведомлённости работников, чтобы укрепить переговорную культуру и стимулировать вступление в профсоюзы».
Говоря о препятствиях, мешающих более быстрому росту минимальной зарплаты в Эстонии, она отмечает целый ряд взаимосвязанных препятствий – политических, экономических и культурных, существующих в Эстонии.
«Работодатели, например, опасаются, что быстрый рост минималки увеличит затраты на рабочую силу и снизит прибыль, особенно у малого бизнеса. Поэтому повышение зарплат часто воспринимается как угроза выживанию предприятия. Однако эти опасения преувеличены и в значительной степени тормозят социальный диалог и достижение коллективных соглашений, – говорит Васк. – Также в Эстонии укоренилась точка зрения, что главное конкурентное преимущество страны – это дешёвая рабочая сила. Соответственно, повышение минимальной зарплаты воспринимается как риск – якобы это может ускорить перенос производства в страны с более низкой оплатой труда».
Эти страхи, по ее мнению, необоснованны: во‑первых, рабочая сила в Эстонии и так довольно дорогая, а во‑вторых, необходимо учитывать влияние роста производительности и технологического развития на успех предприятия.
К тому же достойная оплата труда даёт и конкурентные преимущества – например, помогает сохранить квалифицированных и лояльных работников. А опыт других стран показывает, что рост минимальной зарплаты способствует не только повышению производительности, но и оживлению экономики.
Васк подчёркивает: «Чтобы обеспечить всем работникам достойную оплату труда, необходимы чёткие политические решения со стороны государства и более сильное партнёрство с работодателями. Только в таком случае можно гарантировать эстонским работникам справедливую, достаточную и достойную зарплату».
«Взять и отменить»
В то время как профсоюзы стремятся к увеличению минималки, Эстонский союз малых предпринимателей (EVEA) вообще выступил с предложением о ее отмене. Или замене ее на минимальную зарплату по регионам страны.
«Для EVEA эта тема особенно актуальна, так как затрагивает множество микропредпринимателей и малых предприятий в сельских районах и небольших городах. Поскольку осенью вновь стартует процесс «переговоров» по минимальной зарплате, мы считаем важным уже сейчас обратить внимание общества и правительства на сомнительную легитимность этого процесса и его негативные последствия», – так объясняет президент EVEA Илле Накурт-Мурумаа, почему именно сейчас необходимо поднимать тему отмены общенациональной минимальной зарплаты.
«Главная проблема нынешней системы установления минимальной зарплаты для микропредприятий и малого бизнеса – чрезмерная нагрузка по выплате зарплат для предпринимателей в сельской местности и небольших городах (особенно в секторах с низкой прибылью, как, например, услуги, гостинично-ресторанный сектор), – разъясняет Накурт-Мурумаа. – Особенно это касается налогов, которые нужно платить даже на зарплату, которую предприниматель выплачивает самому себе. В результате в сельских районах исчезает множество рабочих мест, и в конечном итоге никто не выигрывает».
Вовлеченность малого бизнеса в процесс согласования минималки за последние годы EVEA оценивает очень негативно.
«Всё участие – лишь видимость. Микро- и малые предприятия фактически вообще не участвуют в этом процессе, хотя именно их он затрагивает больше всего, – подчеркивает Накурт-Мурумаа. – Больше всего от единой минимальной зарплаты страдают регионы, где уровень зарплат значительно ниже среднего по стране – Хийумаа, Сааремаа, Валгамаа, Пылвамаа. В этих уездах минимальная зарплата уже в 2025 году составит 53–55% от средней, и её дальнейшее повышение станет непосильным для таких секторов, как сельский туризм, питание, пищевая промышленность, индустрия красоты и другие с низкой рентабельностью».
Накурт-Мурумаа считает, что государство не должно вмешиваться в переговоры по зарплатам (особенно через фиктивный социальный диалог, искусственно созданный «переговорами»): «Роль государства – установить справедливые налоговые минимумы, чтобы каждый работник имел право на пенсионное и медицинское страхование».
По мнению представителя EVEA, система минимальной зарплаты должна основываться на реальных возможностях компаний выплачивать зарплату и соответствовать экономическому циклу. В трудные времена нельзя повышать зарплаты такими темпами – это губительно для бизнеса, ведь затраты на персонал зачастую являются самыми высокими, а в некоторых секторах и вовсе основными постоянными расходами.
«В EVEA мы ещё не рассчитали точные модели расчета по секторам и регионам, но автоматизация могла бы быть связана с индексом потребительских цен (THI), – добавляет президент союза. – Установление минималки по секторам возможно на основании данных Департамента статистики, поскольку у него есть данные по средним зарплатам по секторам и уездам».
Представитель EVEA отмечает, что расчетов, каковы краткосрочные и долгосрочные экономические последствия отмены единой минимальной зарплаты, пока нет: «Но мы планируем провести их совместно с аналитиками».
Комментируете опасения, что отмена государственной минимальной зарплаты приведет к росту выплат в конвертах, Накурт-Мурумаа говорит, что скорее наоборот – именно стремительное повышение минимальной зарплаты (как это происходит последние годы под давлением государства при фиктивных переговорах) и ведёт к выплатам «в конвертах», потому что бизнес больше не справляется.
В Эстонии минималку получает около 26 000 человек.
«Большинство из них – это микропредприниматели, выплачивающие зарплату самим себе, – поясняет президент EVEA. – Думаю, что отмена минимальной зарплаты и введение справедливых налоговых минимумов скорее окажет положительное влияние на мотивацию работодателей выплачивать честную зарплату».
Отвечая на вопрос, какие международные примеры можно считать успешными моделями гибкой или региональной минимальной зарплаты, Накурт-Мурумаа подчеркивает, что конкретные модели других стран заимствовать нельзя: «Наши соседи (Финляндия, Швеция) не устанавливают государственную минимальную зарплату, но у них эффективно работают профсоюзы. В Эстонии к профсоюзам принадлежит лишь незначительная часть работников (и большинство из них – в госсекторе: учителя, медики), поэтому предоставление профсоюзам столь большой роли в переговорах по зарплате по сути ошибочно. Это не ведёт к развитию страны. Наша сила – в гибкости и малом предпринимательстве. Работники малых предприятий обычно солидарны со своими работодателями, ведь они понимают – если компания исчезнет, то немногие смогут уехать «на медовые луга» в столицу. Поездки в город на работу сопряжены с затратами на транспорт, жильё… Для сельской Эстонии это – путь к гибели. Если нет работы (и нет возможности даже стать самому себе работодателем, потому что обязан платить государственную минималку и налоги с неё), то нет и жизни».
«Опасная идея»
Однако Кая Васк считает эту идею крайне опасной. По её мнению, которое было опубликовано в Ärileht, именно на малых и средних предприятиях работники не так хорошо защищены от произвола работодателей, как в крупных компаниях. А отмена минималки ещё больше увеличит риск того, что работники будут вынуждены соглашаться на зарплату, недостаточную для жизни. Особенно это касается компаний, где сотрудники не создали профсоюз и не могут сообща защищать свои права. Кроме того, на микропредприятиях с численностью сотрудников до десяти человек работникам сложно создать профсоюз и добиться того, чтобы работодатель их услышал.
«МК-Эстония» также попросила чиновников из Министерства экономики и коммуникаций прокомментировать ситуацию, однако в течение трех недель они так и не смогли ответить ни на один вопрос.
Цифры
Какая была минималка в других странах ЕС по состоянию на 1 января 2025 года?
В январе 2025 года минимальная зарплата составляла менее 1000 евро в месяц в 10 странах ЕС. По данным Евростата, самой низкой она была в Болгарии (551 евро). Далее следовали Венгрия (707 евро), Латвия (740 евро), Румыния (814 евро), Словакия (816 евро), Чехия (826 евро), Эстония (886 евро), Мальта (961 евро), Греция (968 евро) и Хорватия (970 евро).
В шести странах минимальная заработная плата составляла от 1000 до 1500 евро в месяц. Это Кипр (1000 евро), Португалия (1015 евро), Литва (1038 евро), Польша (1091 евро), Словения (1278 евро) и Испания (1381 евро).
Минимальная заработная плата превышала 1 500 евро в месяц еще в шести странах: Франции (1 802 евро), Бельгии (2 070 евро), Германии (2 161 евро), Нидерландах (2 193 евро), Ирландии (2 282 евро) и Люксембурге (2 638 евро).
Таким образом Эстония по размеру минимальной зарплаты находилась на 16-м месте.
В Дании, Италии, Австрии, Финляндии и Швеции минимальные зарплаты не установлены.
Источник: https://www.mke.ee/